Публикации — ХРАМ СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ ЧУДОТВОРЦА

Сретение Господне

15 февраля – праздник Сретения Господня. Слово «сретение» многим теперь уже не понятно. У него корень -рет- как в знакомых нам словах «встретить», «обретать», и означает оно «встреча». Это просто калька с греческого Hypapante с тем же значением. О самом событии этой встречи кратко рассказывается в Евангелии от Луки (2, 22-40).
Когда младенцу Иисусу исполнилось 40 дней, родители пришли с ним в Иерусалимский храм, чтобы поставить его перед Господом и принести положенную жертву. Здесь же по наитию оказались старец Симеон и пророчица Анна, оба в преклонных годах, которые и возвестили о Божестве сорокадневного младенца.
В Ветхом завете, действительно, был закон, по которому женщина после рождения считалась нечистой 40 или 80 дней в зависимости от того, какой младенец родился, мужского или женского пола. В эти дни, называвшиеся днями очищения, она не могла приходить в храм, участвовать в богослужении и прикасаться к священным предметам (Лев. 12, 2-4). После этого срока семья являлась в храм и приносила очистительную жертву.
Состоятельные женщины покупали однолетнего ягненка и молодого голубя или горлицу. Бедная женщина жертвовала две горлицы или, вместо них, двух молодых голубей (Лев. 12, 6-8). Если младенец был первенцем, то над ним совершался обряд посвящения Богу (Исх. 13, 2). Обычно это происходило так. Священник принимал младенца на руки, и, обратившись к алтарю, возвышал или возносил ребенка, как бы посвящая его Богу.
Так было и с Девой Марией и старцем Иосифом, которые, как благочестивые потомки Давида, строго соблюдали предписания закона.
Интересен и порядок жертвоприношения птиц. Одну птицу закалывали и кровь ее клали в новый глиняный сосуд. Потом оба крыла другой птицы обмакивали в кровь и отпускали еe живой.
Христианские богословы в жертвенной традиции Израиля старались разглядеть символы Нового Завета и этот обряд тоже истолковывали, как прообраз крестного подвига Христа.
«Два крыла, – говорит блаженный Феофилакт Болгарский (+1107), – означают две природы Христа – Божественную и человеческую. Одна из них, человеческая, была заклана, а другая осталась живою.
Ибо природа Божественная пребыла бесстрастной, помазавшись кровью природы пострадавшей и восприняв страдание на себя. Кровь Господа принял в себя новый глиняный сосуд – новый народ из язычников, способный к принятию Нового завета».
Но почему же все-таки праздник назвали «Сретением»? Что за таинственная встреча произошла в Иерусалимском Храме?
Мне очень нравится объяснение, которое дал известный православный богослов протоиерей Сергий Булгаков (+1944):
«Встреча Господа должна была произойти в Храме. Ему должна была поклониться Ветхозаветная Церковь, которая вся только и жила ожиданием «грядущих благ» (Евр. 10, 1). Его должно было узнать ветхозаветное человечество, которое в лице своих пророков, патриархов, исповедников тысячелетиями всматривалось во тьму грядущих времен. Нужно было, чтобы Родившийся в вертепе был принят и признан человеческим родом, для спасения которого Он явился. И эта встреча совершилась!
Среди избранного народа Божьего была уготована блаженная старость для встречи Господа. К сретению Господа был избран старец с пророческим даром. И он, встретив Богочеловека, взял Его на руки, благословил и воскликнул: «Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыка!». Час его отшествия из мира пробил, его очи увидели ожидаемое спасение. Его прощальная песнь явилась богодухновенным исповеданием веры в Спасителя, впервые прозвучавшим на земле. Вместе с Симеоном встретила Господа и Анна пророчица, отходящая из мира так же, как и вся Ветхозаветная Церковь… Ветхозаветный мир совершил свое дело и устами Симеона изрек свое «ныне отпускаешь».
Отец Сергий видит в этой встрече глубокий мистический и исторический смысл. В явлении Богомладенца во Храме исполняются и раскрываются все мессианские пророчества о Христе, Который становится доминантой всей истории мира. В его Личности соединяются человечество и Божество; вечность вступает во время, а время проникает в вечность.
Праздник Сретения очень древний. О нем упоминают уже в III, IV и V веках. Но тогда он совершался очень скромно.
А вот его торжественное празднование началось на Западе и Востоке в разное время и по разным поводам. Западные писатели приписывают установление праздника папе Геласию (+496) в 496 году или папе Григорию Великому (+604) в 600 году. Оба они хотели уничтожить языческий праздник «луперкалий» в честь древнеримского бога Луперка (покровителя стад и скота), который совершался в феврале и сопровождался разнузданными оргиями.
На христианском Востоке со Сретением связывали воспоминание о моровой язве в Константинополе в 544 году, когда в день умирало от пяти до десяти тысяч человек. Эпидемия прекратилась, когда в день праздника совершили крестный ход по городу и целую ночь молились о помиловании. Тогда же император Юстиниан (+565) и распорядился впредь праздновать Сретение более торжественно.
Ну, а в чем урок Сретения для каждого из нас? Думаю, важно было бы отметить для себя две важные мысли. Во-первых, Христос – не выдумка или привидение, а явился миру истинно и непреложно, а во-вторых, в испытаниях и скорбях надо обратиться к Богу. Он всегда услышит, поможет и укрепит.

О Cтрашном Суде

Предпоследнее воскресенье перед Великим постом называется в церковном календаре Неделей о Страшном Суде. В храме читают отрывок из 25-й главы Евангелия от Матфея (Мф. 25, 31—46). Это притча Спасителя о Суде, где под образом пастыря, который отделяет овец от козлов, представлена вечная участь людей. Овцы оказываются по правую руку, козлы — по левую. Обязательно внимательно прочитайте ее.
Строгий тон притчи может создать впечатление о Страшном Суде, как грозном и суровом, где будет только страх, тьма и скрежет зубов.
Многие люди это так буквально и воспринимают. Я вспоминаю забавную сцену из книжки смешных церковных историй:
«— Не забывайте, — надрывным голосом устрашает знаток Библии, — что в день суда будет плач и скрежет зубов!
— А как будет со мной? — спрашивает маленькая скромная бабушка — У меня же нет зубов!
— Не беспокойся! - парирует «проповедник», - Раз сказано о скрежете зубов, то дадут тебе и зубы!».
На самом же деле многие учители Церкви смотрели на Суд совсем по-другому. Им больше нравилось понятие «День Господень».
В русском языке только и есть одно слово «суд». А вот в греческом, на котором, в основном, и писали восточные Отцы, — целых два: кrisis от krino — отделять добро от зла, и dike — «правосудие».
Krisis — это суд благости Божией, а dike — окончательный суд после всеобщего воскресения.
И потому уже с давних пор в Церкви говорят о двух судах — частном, после смерти каждого человека, и всеобщем — в конце времен.
Но есть еще и третий — каждодневный суд своих поступков и мыслей. Доступный и самый важный, где человек действует сознательно и активно, потому что ставит себя на суд своей совести. Вот как трогательно говорит о нем преп. Симеон Новый Богослов (+1022):
«В настоящей жизни мы добровольно входим в свет, и хотя осуждаемся и обличаемся, но по благости и человеколюбию Божию обличаемся и осуждаемся тайно и сокровенно, во глубине души нашей. И только один Бог вместе с нами знает и видит сокрытые глубины наших сердец. И кто здесь, в настоящей жизни судится таким судом, тому нечего бояться никакого другого испытания».
«Ибо день Господень — продолжает он, — внезапно откроется для тех, которые находятся во тьме страстей, живут в мире по-мирски и любят блага мира. Для них он явится вдруг, внезапно и покажется им страшным, как огонь нестерпимый и невыносимый».
Ну, а частный суд после смерти? Что о нем известно?
И здесь продолжается бесконечное милосердие Божие, о котором преп. Исаак Сирин (+ок. 700) с умилением воскликнул: «Как обильный водой источник не заграждается горстью пыли, так милосердие Создателя не побеждается пороками людей!»
Тот же преподобный Симеон вот как видит цель Божественного Суда:
«В будущей жизни христианин не будет испытуем, отрекся ли он от мира, постился ли, совершал ли бдения, молился ли, плакал ли и совершал ли в настоящей жизни какие-либо другие добрые дела, но будет тщательно испытуем, имел ли он какое подобие Христу, как сын отцу». Значит, жил ли по Его нормам жизни или заповедям.
А у святителя Феофана Затворника (+1894) я прочитал как-то потрясающую мысль о том, что «милость Божия и там будет изобретать, как бы оправдать грешника, и будет предавать его правде Божией только после того, как не к чему будет рук приложить в оправдание его».
Не будем забывать, что для Бога раскаявшийся грешник — уже не грешник, и единственное, чего Он добивается от человека, так это покаяния.
Для святителя Григория Нисского (+395) это совершенно очевидно: «Как только человек обратиться к Богу от злых дел, Бог ни во что не вменяет ему их, потому что Божие око взирает всегда на настоящее и не вменяет прошедшего».
Так же думает и святитель Феофан Затворник: «Раскаяние извергает худое из души. И раскаявшийся предстанет на суд не имеющим в себе зла».
Ну, а как быть с теми, кто не услышал евангельской проповеди?
Оказывается, каждый будет судиться по тому закону, в котором он жил и который сам для себя избрал.
И снова послушаем святителя Феофана: «Иудей судится, а потом награждается как иудей по его законам. Язычник судится, а затем награждается или наказывается как язычник по его законам. И в том, и в другом случае участь решится верностью или неверностью тому закону, который каждый из них считал для себя обязательным …Там не нужны будут свидетели, всякий в мыслях своих сам над собой произнесет оправдание или осуждение. Всякий будет видеть свой закон и дела свои, сличит то и другое и решит, виноват или нет.
То же самое будет и на последнем, или Страшном, Суде. Там совесть человека точно также сама решит свою вечную участь.
Обратите внимание! Со стороны Бога — только любовь!
А осуждает сам себя нераскаянный грешник, потому что не может её принять.
Потому–то преподобный Исаак Сирин уверен, что даже геенна полна этой любви: «Мучимые в геенне поражаются бичом любви. И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что они виновны против любви, терпят мучение больше всякого приводящего в страх мучения. Печаль, поражающая сердце за грех против любви, тягостнее всякого возможного наказания. Неуместна такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божией… Но любовь силою своею действует двояко. Она мучит грешников…и веселит собою исполнивших долг свой».
Ну, а нам остается только изумиться бесконечной любви Божией и поспешить поставить себя на суд совести: «А что я бы сказал Ему, если бы суд наступил сейчас?»

Из истории Великого поста

Великий пост – время волнующее. Многие знают о нем, многие его соблюдают, и почти все всегда спрашивают, как с пользой его проводить. Попробуем разобраться в этом и начнем с истории поста, которая уже сама по себе поучительна.
Поститься - означает временно воздерживаться от некоторых видов пищи для углубленной работы над собой, самоиспытания, укрепления воли и нравственных сил. Оказывается, потребность поста так глубоко коренится в природе человека, что это явление встречается в практике всех народов и религий. Это отмечает как один мотивов к посту знаменитый церковный проповедник святитель Василий Великий (+379): «Храните пост, – говорит он, – уже ради его глубочайшей древности; он также древен, как человечество». 
Интересно смотрели на пост в Ветхом Завете. Там он означал – смирять душу. В книге Левит, например, читаем о посте: «Смиряйте души ваши и приносите жертвы Господу» (Лев. 23, 27). На первый план выдвигается смирение души, а внешняя, физическая, сторона поста является моментом второстепенным, нужным только в той мере, в какой воздержание от пищи помогает человеку прийти именно в такое нравственное состояние. 
Славянское и русское слово «пост» заимствовано из древневерхненемецкого fasto либо моравско-паннонскими либо южными славянами, и распространилось затем среди родственных им племен. Наши предки связывали его с состоянием тощего пустого желудка из-за добровольного отказа от какого-либо вида пищи – отсюда понятия «мясопуст», «сыропуст» – или всякой пищи вообще и предпочитали ему слово «говеть», которое означало для них особое духовное настроение – так называемое благоговение. 
Древнейшим из всех известных в Церкви постов является Великий. Он был известен уже в Древней Церкви и установлен в воспоминание сорокодневного дневного поста Иисуса Христа в пустыне (Лк. 4, 2). Как и сейчас, так и древности часто спрашивали: «Ну, хорошо, Господь постился 40 дней, потому что Он был Бог, ну, а нам зачем поститься так долго?». Уже у древних отцов есть указание на символическое значение этого числа. «Мы готовимся, – разъясняет блаженный Иероним (+420), – к таинству Господню сорокодневным постом; постимся столько дней за свои грехи, сколько Господь постился за наши беззакония». Его современник Иоанн Златоуст (+407) видит более практическую причину сорокодневного поста: 
«Для чего мы постимся 40 дней? Многие прежде приступали к Тайнам просто и как случилось.
Отцы, видя вред, происходящий от такой небрежности… назначили 40 дней для поста, чтобы все мы, тщательно очистившись в эти дни молитвами, милостынею, постом, бдением, слезами, исповеданием грехов и другими добрыми делами, могли по силе своей с чистой совестью приступить к Причащению».
Однако не все в христианской среде слушали эти призывы, и в наследии церковного проповедничества сохранились даже слова обличения таких теплохладных христиан. Так, святитель Амвросий Медиоланский (+397), поучал свою паству: 
«Желая быть христианином, поступай так же, как поступал Христос: Он, не имея греха, постился сорок дней, а ты, грешник, не хочешь поститься! Рассуди же… какой ты христианин, если пресыщаешься в то время, когда Христос за тебя алкал; услаждаешься, когда Он постился». 
Причина отсутствия единой постной дисциплины была в том, что складывался этот пост постепенно и такой продолжительности достиг не сразу.
Известный церковный апологет Тертуллиан (+ 225) говорит о нескольких днях поста, а священномученик Дионисий Александрийский (+ок. 264) напоминает, чтобы пост перед Пасхой продолжался шесть дней. Сохранилось интересное письмо одного из основоположников систематического церковного учения, которое называется догматикой, священномученика Иринея, епископа Лионского (+ ок. 200) папе Римскому Виктору (+198). В это время шел спор о времени празднования Пасхи, и святой Ириней в письме по этому поводу рассуждает о Предпасхальном, как тогда говорили, посте. 
Вот что он пишет: «Спор происходил не только о дне Пасхи, но и способе поста, ибо некоторые думают, что нужно поститься только один день, другие – два, иные – несколько, а иные – сорок часов. И эта разность в соблюдении поста произошла не в наше время, но задолго до нас, у наших предков получила свое начало. 
Отсюда делают предположение, что Великий пост, или Четыредесятница, действительно, существовал с глубокой древности, но не повсеместно. Он сложился в постоянный сорокадневный пост приблизительно во II–III веке. В это время в Церкви появляется так называемый чин оглашенных, то есть людей, готовящихся принять таинство Крещения, которое принимали обычно в праздник Святой Пасхи. Они постились и изучали основы христианской веры, что и называлось оглашением. По чувству братства и любви к посту оглашенных стали присоединяться все верующие. 
В IV веке по свидетельству Василия Великого (+379) и Григория Нисского (+395), Великий пост перед Пасхой существовал в Церкви повсеместно, но и после этого он не всегда содержал в себе именно 40 дней и начинался не везде одинаково. Все зависело от местных традиций, к которым в Церкви всегда относились с уважением.
Государственное законодательство на Востоке и Западе покровительствовало постам. 
В дни Великого поста закрывались всякие зрелища, прекращалась торговля мясом, закрывались лавки, кроме продававших предметы первой необходимости, приостанавливалось судопроизводство. Рабовладельцы освобождали рабов от работ и часто отпускали их на свободу. Вообще Великий пост в сознании древнего и средневекового человека был временем милосердия и благотворительности.
В VII веке к шести неделям поста была прибавлена еще одна, которую назвали затем Cтрастной седмицей, от слова «страсти», то есть страдания Господни, потому что в ней вспоминаются страдания и крестная смерть Спасителя. Ее богослужение построено так, что верующие символически как бы проходят весь последний путь Божественного Страдальца от Его Входа в Иерусалим до Страшной смерти на Голгофе.
Традиционно Великий пост соблюдался довольно строго, хотя знатоки церковного права, например, знаменитый Феодор Вальсамон, патриарх Антиохийский (+1203), требовал не есть только мяса, причем «даже в случае смертной болезни».  
Даже из такого краткого очерка мы видим, как органично Великий пост вошел в жизнь практически всех поколений верующих людей, и потому Церковь (как раньше, так и теперь) приглашает всех, в том числе и нас с вами, включится в него.

Приход храма Святителя Николая Чудотворца в Городище

Храм Святителя Николая Чудотворца в деревне
Городище Щомыслицкого сельсовета Минского райо-
на находится в 10-ти километрах на юго-запад от Мин-
ска.
Сам населенный пункт ведет свою историю с
незапамятных времен и является одним из древней-
ших поселений на территории Беларуси. К 10-му веку
здесь – на правом берегу реки Менки при впадении
в нее ручья Дуная – уже сформировалось поселение
с укрепленным замком на величественных валах. Они
сохранились до наших дней. До сих пор там находят
монеты, изделия из железа, многочисленные остатки
древней керамики, фрагменты украшений. Уже в Но-
вейшее время на территории городища неоднократно
проводились археологические раскопки, также давшие
немало находок – образчиков материальной культуры
минувших эпох. ...

Ссылка на полное издание:Приход храма
Святителя Николая Чудотворца
в Городище>